«Вот, – Оуэн прикасается к центральной панели. – Хочешь послушать музыку?»
Я киваю.
Вскоре машина наполняется звуками, которых я никогда не слышала.
Звуками, которые никогда не проходили через брандмауэры.
Кантри и блюграсс. Поп и ретро. Хип-хоп. Рок-н-ролл.
Некоторое время я сижу молча и просто слушаю.
«Тебе нравится? – спрашивает Оуэн. – Если хочешь переключить станцию, не стесняйся, скажи».
«Это прекрасно».
Глубоко внутри меня от этих новых звуков рождается гармония. Я вспоминаю воду лагуны и думаю о Ние. О Еве. Я вспоминаю о Супервизорах и всех прекрасных ранее вымерших видах. Я вспоминаю ту маленькую девочку, которая исчезла под водой, сидя на спине черного дельфина. И вспоминаю Папу. Д-ра Фостера. Расширившиеся зрачки его остекленевших глаз и странно приятный вид его струящейся на пол крови.
Густая. Струящаяся. Красная.
Люди способны на такую жестокость. Такой кошмар.
И чтобы стать человеком… Я тоже должна стать способной на это.
Перед нами открыты океан и небо – мирная, совершенная картина. «Хочу чувствовать себя свободной», – осознаю я. Хочу радоваться тому, что представляю собой гораздо больше, чем мне говорили.
И мне захотелось, всего на мгновение, вернуться обратно. Обратно в то время, когда я была невинна и не знала, и даже не задумывалась о том, что значит быть человеком.
Мечта – это желание твоего сердца.
Я снова смотрю на Оуэна. Беру его руку в свою, но замечаю кое-что под своим ногтем: пятнышко крови.
Назад пути нет. Волшебства больше нет.
Есть только настоящее.
Только сейчас.
Только это.
Я медленно вытираю свою руку платком, стирая остатки крови Папы – последнее свидетельство, как последние слова истории.
И жили они долго и счастливо.
Потом опускаю оконное стекло и выбрасываю платок на ветер, наблюдая, как он уносится прочь. Всего на мгновение мне показалось это красивым: в этом есть необузданность, в этом есть свобода.
